Карл Урбан | Karl Urban

MICHAEL JOHN BECKETT МАЙКЛ ДЖОН БЭККЕТТ ЛЕТНЯЯ ХАЛЯВА 12 июня 1974; 39 ориентация: гетеро

I LIKE В людях – непосредственность и решительность, в том числе «глупую» Честных и умных женщин Детей Юмор и смех – уместный и неглупый Порядок Отдых как можно дольше и дальше от работы Свидания на одну ночь, когда никто не собирается лезть к тебе в душу Качественный алкоголь – предпочтительно бренди и бурбон Настоящий черный кофе, а не то растворимое безобразие, что можно найти в ординаторской Красивые спортивные машины Езду на мотоцикле Спорить на деньги Отсутствие дурных привычек, однако ругательство и мат вполне приемлемо

I DON'T LIKE Паникерш и неврастеничек Излишние жалобы Бьющую через край упрямость и настойчивость, особенно там, где это совершенно неуместно Бессмысленные споры (со мной) Глупых подчиненных и невыполнение приказов Новичков-интернов, на практике еще совершающих кучи ошибок Рутинную работу в амбулатории с чередой банальных простых диагнозов Зазнаек Задушевные разговоры, а так же разговоры о личной и семейной жизни Слепую веру - на самом деле я атеист и вообще считаю любую веру иррациональной Итальянскую кухню Зелёный чай

---

По специальности врач-реаниматолог (интенсивная терапия, кардиология), хирург; глава хирургического отделения
Джонатан Бэккетт – отец; Уилла Бэккетт (МакНалти) – мать; Джоан Бэккетт – младшая сестра; Марта Хоукингс – бывшая жена; Алек Хоукингс – сын; В разводе

---

P L A Y E R
name: обращайтесь по нику на форуме
age: 18
сommunication: мыло в профиле – почтовый ящик активен и проверяется каждый день

post

Эта планета была достаточно большая. Достаточно большая, чтобы можно было вселить надежду в то, что в уголках этого «дома» можно будет спрятаться от всего: от судьбы, от войны, от вас – самых настоящих захватчиков. Да, надо только найти местечко подальше и выдержать. Бегите на край земли, где вновь найдёте безопасность, покой и тишину; утешение, которое принесёт солёный бриз; умиротворение от того, что опасность осталась позади; наслаждение в печали. И, возможно, на мгновение вы поверите в то, что вам удалось ускользнуть. Но на самом же деле это ничто. Не спасение, ни передышка, не безопасность. Безопасности больше нет – вы найдете живую особь везде. Везде – в каждом уголке, в любой тени. Отсрочка с позволением на глупую надежду, которую потом будет крайне приятно раздавить. Увидеть, как ее частички гаснут в глазах людей, как затухают эти маленькие огоньки, как окончательно спадает все защита, оборона. Как они сдаются. Каждый. Просто осознавая свою беспомощность, хотя на самом деле все может быть и не так… может быть действительно реальная возможность выступить, противостоять, но это затуманивает их глупый страх.
Сделать невозможное, пережить непереживаемое — выход всегда есть. И у вас, вашей расы, была эта общая черта — вы вдохновляетесь. Встреча с невозможным вдохновляет вас. А люди потому и проигрывают, что слишком боятся проигрывать. И для этого даже не обязательно выпускать, давать им ложную возможность на побег или еще что-то. Это уже было заложено в них. То самое, чего ты, фактически, был лишен. Или даже просто не был наделен. И не понимал.
Но тебе нравилось это видеть. Стоило заглянуть в ее глаза – ты видел в них все те же эмоции. Смешенный вихрь, самый лучший, сладкий коктейль из боли, страха и, да, где-то на периферии своего сознания она уже знала, что обречена и… сдалась. Не было ничего лучше, чем снова и снова видеть в ее глазах это сочетание.
– Закрой свой рот! – Твой громкий, грозный рык почти моментально разнесся по всему помещению, но и как предыдущая попытка заглушить эту истеричку, данная – тоже провалилась. Однако, та самая элементарная цель любых вражеских сил— заставить противника делать глупости – разумеется, сыграла так, как того и следовало ожидать.
Почему именно так? Лучше всего было именно таким образом контролировать, удерживать такое существо, как человек. Такое существо, что все-таки было способно обращаться к своей трезвости рассудка и принимать какие-то максимально разумные действия, что как раз иногда и выступали в качестве достаточно проблематичных. Да, все, что требовалось – это чтобы противник был или слишком запуган, или слишком разозлён. В любом из этих состояний очень сложно действительно трезво мыслить. А ведь еще и нет ничего проще, чем заставить делать глупости особь женского пола — почти никаких усилий для этого, на самом деле, и не требуется. Хрупкие создания, которым достаточно показать на что ты в единичном случае способен, а дальше их сознание само сделает выводы, накрутит себя, загонит в угол.
Лицо, мокрое от слез; истерика, так и не добравшаяся до своего завершения; щека, что на месте удара уже окрасилась в темно-розовые оттенки…   Сломленная, обреченная, но, тем не менее, в следующее мгновение, она совершает то самое, что, пожалуй, и подтверждает правильность твоего выбора – она действительно подходит для вживления чипа. Ты не ошибся, хоть и почти поплатился за это – чертова сучка таки находит некого рода оружие (ха, простые канцелярские ножницы, но, надо отдать должное – решение не плохое), резко атакует и, пользуясь твоей секундной заминкой, таки вырывается. Этот ее, так скажем, трюк с ножницами навряд ли вызывает должный, желаемый ей, эффект: острый, холодный металл в основном наносит повреждения только твоему костюму, его крепкой броне – до твоего же тела, кожи, мяса добирается лишь несколько миллиметров. Ооо, дорогуша, это ты действительно зря, хоть и похвально, что, даже смирившись с поражением, все-таки поступила не как все, а захотела закончить, как тебе казалось, все, последний раз дав отпор.
Царапина. Царапина и короткая вспышка боли, на которую не обращаешь никакого внимания, в ту же секунду отступая от должной точки и порываясь за своей жертвой, пытающейся сбежать, и сразу же крепко ухватываясь за волосы – то, что приходится максимально близко. Снова ярко вскипает привычная для тебя эмоция – злость. Она обжигает и заполняет, дает за что уцепиться.
Такая необъятная злость, что сию же секунду хочется пробить кулаком стену и как следует еще раз залепить этой красавице. Действительно сильно, уже не до простых синяков или ссадин, но все еще, кажется, есть то, что тебя останавливает, немного, но все же удерживает. Однако теперь ты действительно не скупаешься на боль для нее, тут же крайне резко оттягивая её голову назад, рывком притягивая хрупкое тело к себе – разумеется, добиваясь очередного вскрика и следующих за ним новых всхлипов и рыданий. Только начало. Подожди, ты это скоро осознаешь. Я помогу.
«Поднимайте!» – последнее сообщение, звуки, сорвавшиеся с губ перед тем, как два силуэта охватил сноп ярких искр. Буквально затопил, превратил в такое же мерцающее облако, в следующее мгновение уже распавшееся на мельчайшие частицы, на атомы – привычное ощущение, когда ты стал перемещаться, куда быстрее, чем помнил, чем мог понять. Ты смог почувствовать только легкий остаток инерции, когда ваши тела эта сила с ускорением поднимала вверх, а затем легкое чувство скольжения в сторону, когда транспортер сквозь эту темноту двигался уже горизонтально, проникая в иной отсек. Торможение! Всего какие-то считанные минуты, чтобы «собраться» уже на территории своего корабля.
Теперь уже незачем удерживать эту женщину действительно мертвой хваткой, ведь деваться, бежать ей не куда, а искать, молить о спасении просто не у кого, посему ты просто отбрасываешь ее, ее тело от себя, прямо на пол. И снова всего хватает каких-то мгновений, чтобы те самые злополучные ножницы оказались уже в твоих руках и были явно нацелены на это хрупкое сознание, что удосужилось лишь отползти (действительно отползти, даже не подняться) чуть подальше от тебя. И правильно, так и должно быть, ей есть чего бояться. Будь сейчас твоя воля, то даже не смотря ни на что ты бы… нет, не отомстил за эту ее глупую выходку – гаруды не мстят… ты бы открыл ей, открыл глаза и позволил прочувствовать настоящую жестокость и боль. Ты бы с радостью поднес острое лезвие в ее тонкой шейке – ровно туда, где находилось все сосредоточение жизни, где проходила ее пульсация.
– Джозеф! – словно проникая в мысли, предугадывая, выхватывая твои желания, останавливает тебя Шона, «материализуясь» в дверном проеме и задерживая свой взгляд на тебе и твоем, на какое-то мгновение застывшем, силуэте.  – Оставь ее – тебя ждут на капитанском мостике.
Движение руки, произведенное настолько быстро, что получившееся едва уловимым и то самое ее не_лучшее из оружий врезается в пол в нескольких сантиметрах от руки этой женщины.
Вы еще не закончили, и ты не упустишь еще одной такой прекрасной возможности заставить эту женщину бояться – лично отконвоируешь ее до медицинского отсека – но чуть позже. У нее еще есть время по наслаждаться этими своими последними минутами, когда она еще может назвать себя  человеком. Пускай.
Больше даже ни взглянув на доставленного тобой человека, лишь фыркнув, ты пересек транспортерную платформу, на которой с момента вашего появления на корабле так и разгорались все действия, и, поравнявшись с Шоной, направился по палубе к ближайшему турболифту. Если и приказано объявиться на мостике, то лучше не заставлять капитана ждать.