No one ever said that it would be this hard.
Наши взгляды пересекаются; мне совершенно не нравится тон ее голоса, он стал отчужденным, неродным. Но это было ожидаемо и я просто должен перетерпеть это, собрать всю волю в кулак и наконец, признаться. Наверное, самое тяжёлое признание в моей жизни, чувствую, что даже родителям сообщить будет проще, чем Хлое. Для меня давно не новость, что я обуза для своих ещё_таких_молодых, успешных и вечно занятых родителей, которые предпочитают откупаться подарками, вместо того, чтобы хоть раз поинтересоваться жизнью сына. Которые навязывают мне свои мечты и полностью перекрывают мне воздух, когда дело доходит до того, чего хочу я сам. В следующий раз, когда я буду симулировать приступ, скажу матери и отцу, что моё сумасшествие – только их вина. Они театрально драматично пострадают, пока меня не увезут в клинику, но единственный человек, который с искренней тоской к этому отнесется, сейчас сидит рядом со мной. В комнате воцарилась тишина, или скорее неловкое молчание. По ней было видно: нервничает; я нервничаю тоже. Мне всегда удавалось чувствовать малейшие перемены в настроении девушки, и сейчас я чувствую обиду в ее взгляде, интонации, с которой она ответила. Нет, она не так всё поняла, а я не так всё подал. Атмосфера уюта, кажется, уже давно переменилась на давящую и угнетающую, для меня уж точно; я понимаю, что уже начал свою наполненную сумасшедшим бредом речь и назад пути уже нет. Поэтому я шумно выдыхаю и начинаю.
– Я сейчас не удивлю тебя, сказав, что ты моя лучшая подруга. И то, в чём я сейчас собираюсь тебе признаться – это то, что я могу… то, что я должен тебе доверить. Я не решался сделать это раньше, потому что новость, которую ты услышишь, может тебя напугать и уж точно она навсегда изменит отношения между нами, ты даже не представляешь, как мне плохо от этого. Я говорю тихо, сам не понимаю почему; она внимательно смотрит на меня в ожидании, – Хлоя, просто обещай мне, что дослушаешь до конца, и что не будешь злиться? Конечно, самое время посмотреть на неё взглядом преданного щенка, который выпрашивает у хозяина прощение. Понятия не имею, что со мной происходит сейчас, почему мне так хреново и почему так сложно сказать простые слова: «я принял решение. я душевнобольной и ложусь в особую клинику.» Ну же, просто сделай это, придурок.
Самому себе признаться было однозначно сложно, но всё же проще. И произошло это быстро, мне хватило одной прочитанной книги, которая полностью убедила меня в том, что моя жизнь – шлак, она скучна, бессмысленна; что полноценной я жить не умею. И двух странных моментов с матерью, о которых, я думаю, стоит рассказать. Может тогда всё встанет на свои места? – На позапрошлой неделе я снова поспорил с мамой на тему того, что они с отцом запрещают мне выбор профессии сценариста. Вроде бы ничего особенного, но я случайно рассказал ей один свой сон, ну так получилось. Она смотрела на меня с нескрываемым ужасом и знаешь, что она сказала, дослушав до конца? Что я псих. Потому что нормальным людям такие сны не снятся. Ее слова меня задели, я анализировал их днями и ночами, пока не понял, что она права: я действительно ненормальный. Мой голос немного срывался, я уже давно опустил взгляд, чтобы не видеть, как взволнованна Хлоя. Всё это она знала: я хотел стать сценаристом, чтобы по моим сюжетам снимали фильмы ужасов или даже сериалы в жанре триллер/детектив. Записывал все свои откровенно кошмарные, местами даже отвратительные сны; и некоторые из них я рассказывал, она искренне переживала за мое спокойствие, советовала попробовать принимать снотворное и пить крепкий зеленый чай перед тем, как ложиться в постель. Уверен, она помнит, каким хладнокровным я был, когда вынимал осколок у себя из пальца правой ноги, после одной нашей прогулки по лесу. Да что там, моя мама любит рассказывать историю о том, что в детстве я смотрел только «скуби-ду», а когда мультфильм заканчивался, просил поставить какую-нибудь папину кассету, вроде «пилы», «техасской резни бензопилой», «фредди крюгера», и наотрез отказывался смотреть что-либо другое. Конечно, моя лучшая подруга слышала от мамы эту историю не раз. Просто она никогда не обращала внимания на эти вещи, как впрочем и я до недавней поры. Каждый раз, когда я делал что-то не совсем адекватное, я утешал себя тем, что косяки бывают у каждого. Но чем старше я становлюсь, тем чаще замечаю, что один такой чересчур косячный, что вокруг меня нормальные люди с нормальными жизнями. Пора заканчивать с этим, – Потом через несколько дней, когда я вернулся домой изрядно под кокаином и у меня случился приступ, мама наслушалась от меня внеземного бреда. Вообще она кажется даже перепугалась за меня, всячески пыталась успокоить. Утром сказала, что я серьезно болен и мне нужно наблюдение специалиста. Мне нужно лечение. В последнее время я сам начинаю понимать это. Хлоя, я ложусь в психиатрическую клинику.
Отредактировано Andrew Belmont (19.08.2013 00:04)